«Тебя просто изуродуют — ты все расскажешь»

Он отсидел 10 лет за чужое преступление. Не помогло даже признание убийцы.

История жителя Саратова Сергея Тимохина, который недавно вышел из колонии после 10 лет заключения, больше всего напоминает представление в театре абсурда. В октябре 2008 года он напился с друзьями и заснул, а проснувшись, обнаружил в квартире труп своей знакомой. Суд признал его виновным в расправе над женщиной и отправил за решетку. Когда настоящий убийца — приятель Тимохина — узнал об этом, то пришел с повинной и долгие годы пытался убедить следователей, что осудили невиновного. Но, несмотря на убедительные доказательства, сотрудники правоохранительных органов ему так и не поверили. «Лента.ру» пообщалась с жертвой судебной ошибки и выяснила, что привело невиновного человека на нары. 

[banner_antizapret]{banner_antizapret}[/banner_antizapret]

«Хочу в тюрьму»

О судебной коллизии, произошедшей с Тимохиным и его приятелем Владимиром Дмитриевым, «Лента.ру» уже рассказывала 1 февраля 2016 года. Тогда о случившемся рассказал Дмитриев, который к тому времени уже семь лет пытался доказать следственным органам, прокуратуре и суду, что именно он совершил убийство. Мужчина даже жаловался президенту — но безрезультатно. 

Из обращений Дмитриева в правоохранительные органы: 

В ходе распития спиртных напитков Тимохин ушел в комнату спать, а я и Галаева остались и продолжили. Через некоторое время между нами произошла ссора, в ходе которой Галаева стала разговаривать со мной на повышенных тонах и высказывать в мой адрес оскорбительные выражения. Распаляясь все больше и больше, Галаева стала на меня кричать, а затем схватила лежащий на столе кухонный нож и стала размахивать им перед моим лицом. Дальше события развивались внезапно и непредсказуемо: я попытался выхватить у нее из рук нож, между нами завязалась борьба, в ходе которой мне удалось выхватить у нее нож, а затем я несколько раз ударил ее этим ножом в область шеи, от чего она скончалась на месте. Тимохин в это время спал в комнате и ничего не видел и не слышал.

Дмитриев говорит, что испугался и сбежал. Жил у знакомых, перебиваясь случайными заработками.

— Думал, что со временем все забудется, и я вновь обрету душевное спокойствие, — признается Дмитриев. — Однако, несмотря на то, что время шло, чувство вины меня не отпускало, и я все сильнее чувствовал угрызения совести за то, что в тот злополучный день смалодушничал и убежал с места преступления... 

Что до Тимохина, то он, проснувшись после пьянки, увидел тело подруги и вместе с родственником попытался избавиться от него, утопив в реке.

Тем не менее его задержали — и он сознался в убийстве. В 2009 году Тимохина осудили на 11 лет и отправили в колонию. К тому времени в Саратов вернулся Дмитриев и пошел сознаваться.

Из обращений Дмитриева в правоохранительные органы:

Явку с повинной сначала долго не хотели принимать, затем в течение года волокитили проверку моего сообщения о преступлении, говорили, что я своей явкой с повинной ломаю им уже вступивший в законную силу приговор. Я понял, что установление истины их волнует меньше всего: убийство раскрыто, преступник осужден и отбывает наказание, чего еще нужно для чувства исполненного долга? От работников прокуратуры и Следственного комитета я слышал даже такие разговоры: если дело будет пересмотрено, придется наказывать всех, кто допустил судебную ошибку — следователей, прокуроров и судью. Моя правдивая версия была не нужна, поскольку рушила всю предыдущую работу правоохранительных органов и грозила им неприятностями. Поэтому ко всем моим доводам отнеслись формально, считая, что я по какой-то причине занимаюсь самооговором. 

Добиться пересмотра дела Дмитриеву так и не удалось. 

Освободившийся Сергей Тимохин рассказал «Ленте.ру» свою версию случившегося и почему он после убийства скрыл имя Дмитриева: 

— Я занимался риэлторской деятельностью с 90-х годов; конечно, выпивал, деньги позволяли, — вспоминает Тимохин. — Одно другому не мешало, совмещал работу с алкоголем. И одним из моих клиентов был Дмитриев: он менял свою двухкомнатную квартиру на однокомнатную с доплатой. Это был 2005 год. Саратов. Как-то он приходит испуганный и рассказывает, что он выпивал с кем-то, его избили и забрали паспорт. Эти люди хотели отжать у него квартиру. Я его оставил у себя, сказал, чтобы дома не появлялся и помогал восстановить паспорт. У меня офис в бывшей коммунальной квартире, поселил его в соседней комнате. Процесс по его квартире шел своим чередом, приватизировали ее. 

В 2006 году я очнулся в своем офисе в луже крови, весь избитый, не помню, что произошло. Среди ночи, пьяный, не помню, как в офисе оказался... Пока я лечился, Дмитриева отправил в деревню — 60 километров от Саратова. Я мучился полтора года от того, что не мог узнать, кто меня избил. Я искал тех, кто совершил со мной такую экзекуцию. Очень здорово меня избили. Перебирал всех, кому мог зло сделать, беседовал, но никто ничего не знал. 

И вот мы с Верой Галаевой выпивали 26 октября 2008 года у меня в квартире. Я ее тоже знал давно. Кончилась водка, пошли за новой. На улице встретили Дмитриева, которого я не видел с тех пор, как он уехал от меня. Позвали его с собой. И вот ночью мы сидим, выпиваем, и он говорит, что знает, кто меня избил. «Я, — говорит, — за стенкой у тебя жил и слышал, кто к тебе приходил. Я тебе тогда побоялся сказать. Это те самые люди, которые хотели отжать у меня квартиру. Им, видимо, кто-то сказал, где я, и они приходили и искали меня. У вас там был разговор на повышенных тонах, слышал, как тебя били битами».

Я был в восторге: наконец-то гора с плеч. Я ведь полтора года жил в панике — кто мог это сделать и за что, местью мучился. А Верка эмоциональная, она была в курсе моей мании преследования, что я страдал, кинулась на Дмитриева: ты негодяй!.. Она не поняла, что это не он меня бил. Я ей говорю: успокойся. Отвел ее спать. Может быть, стукнул ее немножко, чтоб успокоилась. Потом мы с Дмитриевым еще сидели на кухне, выпивали, обсуждали, как я с этими людьми буду разбираться. Потом я пошел к Верке спать. Она проснулась и пошла на кухню. Там был Дмитриев. Сначала все спокойно было, слышал сквозь сон, что они выпивали, потом вроде говорили на повышенных тонах, потом бах — грохот. Я проснулся, слышу — тишина. Только что кричали, а потом резко молчание. Прихожу на кухню, а она там в крови лежит. 

«Они вообще удивились, что я живой остался»

— Что-то перемкнуло в голове, пелена какая-то, — продолжает Тимохин. — Я Дмитриева вытолкнул. Сам ушел из квартиры, ходил где-то, потом подумал: может, померещилось. Вернулся, а она там так и лежит. Ну что делать, что делать... Стал племянника вызванивать, чтоб он мне помог, тело надо убирать куда-то. А Дмитриев мне был нужен, чтоб людей, которые меня избили, наказать. И я подумал на них повесить это все дело о смерти Галаевой. Не знаю, что мне тогда взбрело.

Спрятали Галаеву, я стал искать этих людей. Их двое было, одного я нашел. Он удивился, что я живой остался, они думали, что убили меня тогда. В это время уже искали Галаеву. Ее поиски привели ко мне, она у меня часто бывала. У меня работал простым риэлтором пацан, он потом стал опером работать. Его фамилия Иванов (изменена — прим. «Ленты.ру»). Он стал вести дело по Галаевой. Я ему сказал, что знаю, что произошло и где она находится; пообещал рассказать, но позже. Он мне говорит: «Давай, чтобы тебя вывести из-под подозрения, придумаем тебе алиби». Ну вот так и взяли моего племянника и его подругу, чтобы они сказали, что я с ними был. 

Сам я подрасслабился, стал выпивать, спустил на тормозах свое дело. Один из тех, кто меня избивал, исчез, я не мог его найти. Иванов мне говорит: давай поторопись, сроки поджимают — где эти люди? Через пару недель меня вызывают: следователь говорит, что проверили мое алиби, оно не подтвердилось. И при проверке алиби племянник рассказал, как вывозили труп Галаевой и где он спрятан. Меня обвинили в убийстве, я подвисаю. Я следователю говорю, что мы с Ивановым придумали это алиби. А он спрашивает: «Зачем придумали?» 

«На суде я рассказал, что меня пытали» 

— Электрошоком выбивали из меня показания. Там по-простецки: раскручивается такая динамо-машина, подвязывают провода на щиколотки — и ты дергаешься, — рассказывает Сергей Тимохин. — Заставляли писать признательные показания, что я убил Галаеву, а я отказывался, говорил, что ничего не совершал. На Дмитриева не показывал. Описывал того человека, который меня избил. Всю ночь пытали. А потом появляется Иванов и предлагает: «Сергей, мы поняли, что это не ты убил, но тебе надо сейчас написать явку с повинной, а мы сделаем судмедэкспертизу: якобы Галаева случайно умерла. Ты получишь условный срок, найдешь своих обидчиков, и мы их оформим как настоящих убийц». 

Получается, пытками не выбили признание — а обманом получили. Иванов говорил, что если я сейчас откажусь от явки, то меня передадут прокурорам, и электрошокер покажется мне цветочками. «Там у них специальный отдел "Кобра", они там таких убийц раскалывают... Тебя там просто изуродуют — и ты все равно признаешься. Мы друзья, не волнуйся, мы все сделаем», — говорил мне Иванов. 

[banner_468]{banner_468}[/banner_468]

Мы договорились, что судмедэкспертиза покажет, якобы Галаева сама упала, об столешницу ударилась, и ее смерть наступила от этого удара, а потом уж я испугался — и нож ей воткнул. Я им говорю: вы мне расскажите, как я убивал, я же не знаю, как было дело. Они мне: вот так ты ее толкнул, она стукнулась, — они мне сами показывали весь сценарий. 

В итоге я признал вину, и уже перед судом сделали судмедэкспертизу и выяснилось, что смерть Галаевой произошла не по неосторожности, а что ее убили. И тогда я уже опасался сознаваться и говорить про Дмитриева, думал, что на нас повесят групповое убийство. На суде я рассказал, что меня пытали, что обманом заставили написать явку с повинной, что Иванов — мой друг — меня обманул. Я думал: сейчас судья разберется, там ведь моих следов не было, мы с племянником все стерли. Я первоначально говорил, что Галаева ушла посреди ночи. Детектор лжи (полиграф) показывал, что я непричастен...

«Качал права, ко мне адвокат ездил» 

В 2009 году по решению суда Тимохин получил 11 лет колонии строгого режима. Он отбывал наказание в ИК-10 Саратовской области, которая считается «красной зоной» (в таких зонах все аспекты жизни заключенных контролируются администрацией, в то время как «черные» зоны находятся под негласным влиянием криминальных авторитетов). 

— Там [на зоне] все по режиму. Поначалу было очень жестко, сейчас попроще, — вспоминает Тимохин, не вдаваясь в подробности своей отсидки. — Нашего начальника колонии при мне посадили за издевательства над заключенными. Меня сильно не трогали — я в возрасте (Тимохин сел в 43 года), и потом я сам не позволял: качал права, ко мне адвокат ездил...

Когда Тимохин узнал о возвращении Дмитриева из бегов и его явке в милицию с повинной — испугался.

Владимир Дмитриев

— Когда он пришел сознаваться, я боялся, что пришьют новый срок, — говорит собеседник «Ленты.ру». — После появления Дмитриева я постоянно писал по всем инстанциям по поводу моего дела, объяснял, как все было на самом деле. Но администрация теряла все мои жалобы. 

В итоге осужденный проработал весь срок подсобным рабочим на пластиковом производстве в колонии. Зарплата — 1000 рублей в месяц. 

— Это очень хорошая зарплата по меркам колонии — есть и 50, 100 рублей в месяц, — признается Тимохин. — За 10 лет я ничего не накопил. Тратил зарплату на ларек: чай, печенье, зубную пасту, мыло, чтобы хотя бы с родственников не брать деньги на мелочевку — предметы первой необходимости. Они привозили более важные вещи — скажем, мед и фрукты. 

«Всех все устраивает» 

Сергей Тимохин вышел на свободу 30 марта, на полгода раньше положенного срока — 18 ноября 2018 года. Только с третьей попытки суд удовлетворил его прошение об условно-досрочном освобождении. В 2016-м и 2017 годах осужденному отказывали, несмотря на положительную характеристику из колонии, отсутствие взысканий и усердную работу на тюремном производстве. 

— Сейчас весело, конечно — из кромешного ада вышел. Я как в облаках, в летящем состоянии, — описывает свои ощущения собеседник «Ленты.ру». — Я не нарадуюсь свободе: вышел весной, все зеленеет, ходишь — и такое упоение. Пьяный от свободы. Сейчас попробовал выпивать — вообще не тянет. Отвык уже. Раньше по этой теме вся ерунда-то и получилась. Сейчас выпивка даже не идет, за десять лет так закодировался. Это немаловажно, что завязал. 

Тяжело привыкать к свободе, здесь все по-другому. Теперь надо новую колею пробивать. Прогресс вперед ушел, вся эта электроника... Все очень изменилось, сейчас куда воткнуться? Стать востребованным не так-то легко. Не знаю, как возвращаться к риэлторству, сейчас вся торговля идет через интернет. Не вижу этого рынка — как этим занимаются, мне не очень понятно. 

На Дмитриева я зла не держу, в отличие от Иванова. Я очень хочу исправить судебную ошибку, буду пытаться, только не знаю — как, кто будет помогать? Никто не хочет. Всех все устраивает. Прокуратура все слепила, никто ошибку не признает. Ходят безнаказанные. Почему нет такой службы, чтобы следила за прокуратурой? Я бы с удовольствием пошел на такую службу. Хочу бороться за права заключенных — опыт есть. Масса людей сидит ни за что. Вы не представляете, сколько инвалидов после электрошока ходят по колонии, как вопросительный знак. Позвоночник согнулся — теперь с палочкой, после мясорубки этой... 

***

— Следователь Октябрьского районного следственного отдела СКР по фамилии Чеча, который расследовал это дело, сейчас работает судьей в Волжском районном суде Саратова, — сообщил «Ленте.ру» адвокат Андрей Еремин, защищавший Сергея Тимохина. — Судья Октябрьского районного суда Саратова Котлов, который «впаял» Тимохину десять лет «строгача», пошел на повышение и теперь работает в Саратовском областном суде. Пересматривать дело ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств не стали, так как в этом случае нужно было наказывать виновных в судебной ошибке — следователя, прокурора, судью, должностных лиц апелляционной инстанции (за то, что просмотрели). В общем, дело замяли.