«Лента.ру» продолжает цикл публикаций о ворах в законе — генералах преступного мира. Появившись в начале XX века, они очень скоро встали во главе организованной преступности СССР, а затем России. Предыдущая статья мы рассказывала об Александре Боре (Тимоха Гомельский), который успел побывать российским вором в законе, американским гангстером, киллером в Германии и «смотрящим» за Белоруссией. Впрочем, куда более масштабной была фигура Рафаэля Багдасаряна (Сво Раф): «крестного отца» Армении, не раз заступавшегося за родную страну, знала и итальянская мафия, и наркокартели Колумбии. Сво Раф ни разу не запятнал честь вора в законе, всю жизнь соблюдая кодекс. Свою загадочную смерть легендарный авторитет нашел в СИЗО «Лефортово» — и прощание с ним на три дня примирило воющие страны…
Рафаэль Багдасарян, вошедший в историю криминального мира под кличкой Сво Раф, родился 10 февраля 1930 года в Ереване. Туда его родители, Мкртич и Ребекка Багдасаряны, перебрались из Октемберяна (ныне Армавир). Поначалу в Ереване семья жила в неприметной хибаре — однако через пару лет переехала в куда более удобный двухэтажный деревянный дом на улице Алавердяна.
Еще мальчишкой Рафаэль восхищался ворами в законе, воевавшими друг с другом за контроль над городом: кумирами Багдасаряна были Феликс Даниелян (Красавчик Фело), Гайк Геворкян (Гога Унжлагский) и Жорик Геворгян (Жожо)…Последний боролся в Ереване со лжеворами — и его позиции были особенно сильны. Главным оппонентом Жожо в конце 30-х — начале 40-х годов был начальник городского управления милиции по фамилии Аветиков; правда, на счету вора в законе побед было больше.
Личное знакомство со знаменитым авторитетом определило судьбу юного Багдасаряна: в 11 лет он совершил свою первую кражу и стал все чаще пропускать уроки, фактически забросив школу с шестого класса. Само собой, такое положение дел совсем не нравилось строгому отцу мальчика. Вот как о том времени рассказывала в 90-е годы Алла, сестра Рафаэля:
«Наша улица слыла нехорошей. Девушек оскорбляли, почти каждый день были драки. Рафик только вступил в переходный возраст, и отец часто колотил его, чтобы он вырос послушным сыном… Возможно, будь отец помягче, судьба Рафика сложилась бы иначе. Но мой отец поступал так, как считал нужным, — чтобы его единственный сын получил надлежащее образование и воспитание. Ведь каждый родитель пытается увидеть в своем ребенке самого себя и старается воспитать так, чтобы судьба ребенка сложилась счастливее, чем у него самого…»
Но жизнь распорядилась иначе: в преступном мире Еревана юный Багдасарян пришелся ко двору — и уже в 1945 году, в 14 лет, Рафаэль получил титул вора в законе и кличку Сво Раф. Такой успех на фоне суровости отца подтолкнул подростка к побегу из родного дома. Вскоре беглец покинул и Ереван, чтобы позже обосноваться в Москве.
«Такое в нашей стране невозможно!»
До 80-х годов XX века, когда Сво Раф достиг пика своего могущества в криминальном мире, он практически не покидал места лишения свободы. Его отправляли за решетку за кражи, грабежи, злостное хулиганство и незаконное хранение наркотиков. В общей сложности по своим 15 судимостям Сво Раф провел в местах лишения свободы 34 года, отсидев все сроки полностью.
В лагерях и тюрьмах авторитет, строго следуя воровскому кодексу, постоянно нарушал режим и отказывался работать. Беспокойный арестант нападал на тюремщиков, постоянно пытался бежать (хоть и неудачно), категорически отказывался от дачи показаний и не подписывал протоколы. Своей преданностью воровскому кодексу Сво Раф был похож на Владимира Бабушкина (Вася Бриллиант), который считается идеалом вора в законе на все времена.
В те краткие промежутки времени, что Сво Раф был на воле, он умудрялся совершать преступления, байки о которых шли в народ. Во время очередной ходки авторитет сдружился с Анваром Зинафутдиновым по кличке Ферганский Ястреб. Последний после семи лет тюрьмы, в 1971 году, перебрался в Ташкент и стал работать сапожником. Прямо напротив его лавки располагалась ювелирная мастерская некого Николая Зюфельда; это ремесло, правда, было лишь прикрытием: на самом же деле Зюфельд был подпольным миллионером. Нет ничего тайного, что не стало бы явным, — и вскоре о богатствах ювелира прознал сапожник Зинафутдинов, а через него — Сво Раф.
1) Обон Ереванский, 2) Рафаэл Багдасарян (Сво Раф), 3) Маелс Мкртчян (Кндо Маис)
После этого стражи порядка с конфискованным добром удалились, а гражданин Зюфельд после бессонной ночи явился, как положено, в Комитет госбезопасности Узбекистана на прием к подполковнику Ильину. Внезапно оказалось, что пропуска на ювелира нет. При помощи дежурного офицера проблему решили — и Зюфельд все-таки попал на прием к вчерашнему визитеру. Вот только ничего общего с тем мужчиной, который забрал все добро ювелира, настоящий Ильин не имел…
На самом деле Зюфельда под видом подполковника госбезопасности посетил переодетый Сво Раф; роль младшего лейтенанта милиции «сыграл» его подельник Алексей Сурков (Сурок). Дерзкое преступление так и осталось бы нераскрытым — но Сурка арестовали, а он страдал от наркозависимости и в камере, не выдержав ломки, во всем сознался милиции. В 1973 году Сво Рафа задержали; о процессе над вором в законе писала «Правда». Автор, как мог, сгущал краски, рисуя портрет авторитета, но не смог сдержаться, описывая аферу с ювелиром: «Такое в нашей стране просто невозможно было представить!»
«Настали новые времена»
В 1977 году Сво Рафа в Ташкенте осудили в очередной раз — за кражу. Отбывать наказание он отправился в колонию, расположенную в городе Караулбазар (Узбекская ССР). Там в 1978 году до вора дошли печальные вести о смерти его отца. Родственники пытались добиться для Сво Рафа краткосрочного освобождения для участия в траурной церемонии, но тюремная администрация была непреклонна. На свободу авторитет смог выйти только в начале 80-х годов; первым делом он собирался отправиться в Ереван и навестить мать, оставшуюся на попечении дочерей. Но этим планам помешал легендарный Вася Бриллиант, который позвал Сво Рафа на сходку в Тбилиси.
Это было в апреле — месяце, когда грузинская столица особенно прекрасна. Но красоты Тбилиси мало интересовали людей, собравшихся в закрытом зале местного ресторана. Это был цвет преступного мира СССР — Вася Бриллиант, Сво Раф, Аслан Усоян (Дед Хасан), Вячеслав Иваньков (Япончик) и многие другие.
Инициатором собрания выступил вор в законе Джаба Иоселиани (Джаба): он хотел обсудить с авторитетами глобальные процессы, происходящие в Стране Советов. Их суть была в том, что политика переставала быть уделом избранных, а ее видные представители уже не брезговали обращаться за помощью к криминальным авторитетам.
Джаба Иоселиани (в центре)
«Друзья! Мы должны признать, что настали новые времена. И политические деятели, и "цеховики" (подпольные предприниматели — прим. «Ленты.ру») любят говорить, что нет сильной политики без сильной экономики. Эту мысль подтверждает пример мощных государств Америки и Европы. Заметно это и у нас, в Советском Союзе. Хотим мы или не хотим, но должны принимать участие в политических процессах. А еще точнее — мы, независимо от нашей воли, уже участвуем в политических процессах», — вещал собравшимся Джаба.
Устроитель сходки попросил ее участников высказаться по теме, но говорить никто не хотел. Сам Джаба, как и многие грузинские авторитеты, выступал за то, чтобы воры в законе постепенно сращивались с властью. Само собой, что верный воровскому кодексу Вася Бриллиант категорически выступил против. В итоге прийти к окончательному решению в Тбилиси авторитеты так и не смогли, но это было лишь делом времени. Мир менялся, и новое поколение криминала меняло под стать ему правила игры.
Охотники за стволами
На рубеже 80-х и 90-х в Закавказье между азербайджанцами и армянами разгорелся карабахский конфликт. Сво Раф — в то время один из главных авторитетов постсоветского пространства — не мог остаться в стороне от происходящего: он неоднократно помогал Армении продуктами, одеждой и вооружением. Знавший авторитета Левон Согомонян в беседе с автором книг о Сво Рафе Сергеем Галояном рассказывал о целой спецоперации, которую в конце 1990 года осуществил вместе с вором в законе ради помощи армянам.
«Пожив больше месяца в Москве, я отправился в Ереван, где пробыл до ноября, после чего снова вернулся в Москву. Там я устроился у одного из своих друзей — квартира его находилась в самом центре Москвы. (…) Каждый день во двор заезжали огромные грузовики, а наутро уезжали. Это нам показалось подозрительным», — вспоминал Согомонян.
Левон Согомонян
Он вместе с товарищем заметил, что даже в самые сильные морозы в закрытых брезентом кузовах этих машин находились охранники-азербайджанцы. Как выяснилось, с Тульского оружейного завода в Москву гнали оружие, которое ночью перегружалось в азербайджанские машины и наутро отправлялось в Азербайджан. Согомонян с единомышленниками при поддержке Сво Рафа решил завладеть этим оружием и передать его Армении.
План был прост: как только оружие окажется в грузовиках для отправки в Азербайджан, вооруженные налетчики скрутят и свяжут охранников, заткнув им кляпами рты, а транспорт угонят. Пленников планировалось отправить на дачу в Подмосковье и держать там, пока оружие не достигнет Армении. В назначенный день так и вышло: подобраться к охранникам налетчикам помог туман, охрану скрутили и затолкали в стоявшую наготове машину, а грузовики со стволами отогнали на место, которое указал Сво Раф.
Переправку оружия в Армению вор в законе взял на себя и выполнил задачу четко и без проблем.
По воспоминаниям Левона Согомоняна, подобных «деликатных» операций на счету Сво Рафа было немало. Используя свои связи, авторитет обходил блокаду Армении и поставлял туда продукты и одежду. Любопытно, что правой рукой Сво Рафа был азербайджанец Фикрет Магерамов; поговаривали, что через него вор в законе даже сумел перевести ополченцам из Армении 14 миллионов рублей…Как бы там ни было, в беде своих соотечественников авторитет не бросил.
Зов Штатов
10 апреля 1993 года знаменитый киллер Александр Солоник (Саша Македонский) застрелил в Москве вора в законе Валерия Длугача (Глобус). Несколько дней спустя был убит и его ближайший соратник Анатолий Семенов (Рэмбо). В расправе над последним заподозрили вора в законе Алексея Петрова (Петрик) и его правую руку Михаила Радько. Казалось бы, при чем здесь Сво Раф?
Все дело в том, что вор в законе в компании Петрика и Радько собирался лететь в США, предположительно, на встречу с Япончиком, который к тому времени успел возглавить в Штатах «русскую мафию». Учитывая, с кем собирался лететь за океан Сво Раф, ходили слухи, что в планах троицы могла быть и чья-то ликвидация. Впрочем, попасть в США им так и не удалось — поддельные справки и сокрытие судимостей не помогло. Любопытно, что правая рука Сво Рафа Фикрет Магерамов попасть в Штаты все-таки сумел, и тройная судимость этому не помешала.
Однако сдаваться без боя Сво Раф, само собой, не собирался. Используя сразу три загранпаспорта с разными данными он раз за разом осаждал посольство США. В какой-то момент сотрудникам посольской службы безопасности все это надоело, и они оповестили своих российских коллег о том, что вор в законе уже достал их попытками получить американскую визу при помощи поддельных документов. Для Сво Рафа это был тревожный звонок.
Впрочем, к тому моменту авторитет и так был на карандаше как у российских спецслужб, так и у их зарубежных коллег. Сво Раф стал не просто одной из главных преступных фигур всего постсоветского пространства — он превратился в эдакого международного дипломата от криминала. Багдасарян выступал за вхождение воровского сообщества в наркоторговлю и операции с недвижимостью; вместе с иностранными партнерами он делил рынки наркотиков и оружия в Восточной Европе и на Ближнем Востоке. Сво Рафа знала и итальянская мафия, и колумбийские наркокартели. Впрочем, у вора в законе хватало и врагов.
Не на тех напал
Сво Раф был ярким представителем воров старой школы, которые чтили воровской кодекс и старались ему следовать во всем. Неудивительно, что в начале лихих 90-х гнев авторитета вызвали проделки в Москве чеченских бандитов, которые плевали на все воровские принципы и шли на разбои и грабежи с жестокими убийствами. Воры старой школы пытались как-то повлиять на этот беспредел, но у чеченского криминала были высокие покровители, благодаря которым бандиты раз за разом оставались безнаказанными. Единственное, что оставалось Сво Рафу — это разорвать с ними любые отношения. Однако его жесткая позиция по отношению к бандитам из Чечни не осталась незамеченной, и вскоре у вора в законе возникли большие неприятности.
В начале осени 1992 года источник сообщил российским спецслужбам, что находящийся в Германии Сво Раф якобы ждет там какое-то оружие. Сыщики из России сразу же связались с немецкими коллегами и попросили тех приглядеть за авторитетом. Сотрудники правоохранительных органов из Германии задачу выполнили, но ничего подозрительного в поведении вора в законе не нашли. Единственным человеком, с которым контактировал Сво Раф, был некий аббат из США, с которым они беседовали про одно из редких изданий Библии… Тут стоит оговориться: и сам вор в законе, и его приближенные давно подозревали, что за ними могут следить. А потому на случай важных переговоров использовали особый шифр. И там, где немецкие стражи порядка не заметили ничего особенного, российские оперативники сразу насторожились.
Вернувшись в Россию, Сво Раф обосновался в столичной гостинице «Минск». По данным ряда источников, вор в законе вел оттуда дела и, среди прочего, занимался покупкой и отправкой вооружений военизированным формированиям Армении, включая даже зенитные системы.
23 декабря 1992 года в его номер 621 ворвались стражи порядка: они застали авторитета в компании с верным Фикретом Магерамовым. А еще в номере находился американский девятимиллиметровый пистолет-пулемет Ingram с глушителем — оружие с дурной славой: благодаря компактности и возможности скрытого ношения его успели полюбить бандиты и террористы по всему миру. Находки было достаточно для того, чтобы арестовать Сво Рафа и поместить его в СИЗО. Причем не в привычную для воров «Бутырку», а в «Лефортово» — излюбленный изолятор спецслужб: любые контакты с волей для авторитета были закрыты.
Темные тайны СИЗО
О том, что происходило со Сво Рафом с момента ареста до начала лета 1993 года, доподлинно не знает никто. СМИ сообщали, что одного из главных авторитетов с просторов бывшего СССР избил сокамерник за отказ принимать участие в уборке помещения. Впрочем, все, кто знал Сво Рафа, ставили эту версию под сомнение: слишком велик был его авторитет в преступном мире.
13 июня 1993 года в СИЗО «Лефортово» приехали полицейские из Германии, чтобы допросить вора в законе о нескольких убийствах на своей территории, однако встреча не состоялась. 20 июня близкие Сво Рафа пытались передать ему посылку с продуктами, но ее не приняли под предлогом, что к авторитету в тот день «поместили двоих». Впрочем, родные вора особо не огорчились: 23 июня он должен был выйти на свободу, поскольку предъявить конкретные обвинения ему так и не смогли. Не вышел.
По официальной версии, 18 июня у Сво Рафа началась дефекация кровью. В обстановке строгой секретности его привезли в одну из московских больниц с особым отделением для заключенных и там прооперировали под другим именем. Несмотря на это, 23 июня в 11:10 63-летний авторитет — «крестный отец» из Армении — скончался, не приходя в сознание. Этот факт не спешили афишировать, но, несмотря на конспирацию, близкие все равно узнали о кончине Сво Рафа пару часов спустя и не поверили в версию о внутреннем кровоизлиянии.
По словам двоюродной сестры авторитета Нелли Тер-Саакян, во время вскрытия тело Сво Рафа было «совершенно изуродовано»: якобы врачи вырезали все, что могли. Родственница вора в законе утверждала: таким варварским способом пытались скрыть следы преступления, чтобы повторное вскрытие в Ереване не позволило выяснить настоящую причину смерти Сво Рафа, которая была насильственной…
Прощание с «крестным отцом»
Сво Рафа хоронили в Ереване 27 июня 1993 года. В траурной церемонии принимали участие преступники со всего мира: чартерные рейсы доставили в аэропорт Еревана представителей криминала из Турции, США, Германии и Италии. Почтить память Сво Рафа прибыли 844 вора в законе, в том числе четыре авторитета из Баку, несмотря на противостояние между Азербайджаном и Арменией. Пожалуй, лучше всего отношение преступного мира к кончине Рафаэля Багдасаряна отражают слова Япончика: «Я потерял брата».
Прощание со Сво Рафом длилось в Ереване три дня — с 25 по 27 июня; по разным данным, в нем приняли участие от 150 до 200 тысяч человек из разных стран мира. Самое же невероятное было в том, что в тот момент столица Армении из-за экономических трудностей и блокады испытывала огромные проблемы со светом: его давали максимум по два часа в сутки, а отопления не было совсем. Ереван обогревался у печек-буржуек, которые топили всем, что попадется. Однако те три дня, что шло прощание со Сво Рафом, свет в домах города был круглосуточно. Многие жители списали это на неожиданную щедрость властей, но на самом деле все было совсем наоборот.
Свет в Ереване обеспечили друзья покойного Сво Рафа, в том числе азербайджанцы. Несмотря на то что между Азербайджаном и Арменией был серьезнейший конфликт, из Баку доставили мазут, и Ереванская ТЭЦ работала на нем с 25 по 27 июня, показывая миру, что у криминала нет ни границ, ни национальностей. Более того: проститься со Сво Рафом прилетели его старые товарищи из Азербайджана, и это был единственный раз за всю первую половину 90-х годов, когда между Ереваном и Баку возобновилось воздушное сообщение.
…Свое последнее пристанище легендарный «крестный отец» из Армении обрел в самом престижном месте ереванского городского кладбища Тохмах. Гангстеры разъехались, блокада Еревана возобновилась, и город вновь погрузился во тьму. Сво Раф и по сей день остается иконой воровского мира Армении, что неудивительно: равного ему ни по влиянию, ни по признанию не появилось до сих пор.