Почему ЦБ распотрошил Промсвязьбанк, но отпустил с миром братьев Ананьевых

Громкая история с санацией «Промсвязьбанка» движется к финалу. Бывшим его собственникам, по всей видимости, не грозит уголовное преследование. Братья Алексей и Дмитрий Ананьевы смогут спокойно работать в России. И это обстоятельство позволяет предположить, что мы узнали лишь небольшую часть фактов о бизнесе основателей ПСБ.


Закон, согласно которому «Промсвязьбанк» будет передан в собственность государства, вступил в силу. ПСБ будет докапитализирован почти на 1 трлн рублей за счет передачи в него кредитов оборонно-промышленного комплекса из других банков. Ни пропажа кредитных досье почти на 110 млрд рублей, ни другие «признаки незаконных действий менеджмента» ПСБ, о которых говорил первый зампред ЦБ Василий Поздышев, не стали причиной уголовного преследования братьев Ананьевых. Ситуацию можно считать уникальной. Собственники и руководители других проблемных банков становились фигурантами уголовных дел после пропажи на порядок меньших сумм. Мы помним, как правоохранительные органы заподозрили в мошенничестве бывшего владельца «Глобэксбанка», «Российского кредита» и «М Банка» Анатолия Мотылева из-за «каких-то» 700 млн рублей.

Однако Алексей и Дмитрий Ананьевы за свою свободу не опасаются и планируют продолжить заниматься бизнесом, в том числе в России. Не так давно братья разделили активы: Алексей останется со своим «Техносервисом», Дмитрий – с «Промсвязькапиталом». При этом, если младший из братьев сейчас, скорее всего, находится за границей, Алексей Ананьев покидать страну не намерен.

«Все, что важно для меня в жизни, оно находится здесь: родители, семья, работа. Я свою жизнь не представляю в другой стране – не уезжал и уезжать не планирую», – сказал он в недавнем интервью газете «Ведомости».

В том интервью Ананьев-старший снова рассказал о том, насколько неожиданным оказалось для собственников «Промсвязьбанка» введение временной администрации в конце минувшего года.

«То, что у банка есть проблемы, проблемные активы, – это ни для кого не было секретом. Об этом знали и регулятор, и аудитор, и рейтинговые агентства. Эта тема постоянно заслушивалась на совете директоров <…> Мы видели, что банк операционно прибыльный, что банк эту прибыль увеличивает и потенциал для решения накопленных проблем в перспективе-то был», – сказал Алексей Ананьев.


Действительно, трудно поверить, что регулятор на протяжении долгого времени не замечал, а потом внезапно «обнаружил» проблемы банка, которые якобы потребовали срочного увеличения резервов на 100 млрд рублей. Что заставило ЦБ переменить позицию? Почему после обнаружения многомиллиардной дыры в балансе ПСБ и публичной атаки на собственников, братья Ананьевы находятся на свободе, не являются фигурантами уголовных дел и даже получили возможность продать свои доли в банке «Возрождение»?

Поскольку у нас нет внятных ответов на эти вопросы, мы можем предположить, что ввод временной администрации в ПСБ имел причины, не связанные с деятельностью этого кредитного учреждения. Проще говоря, на Неглинной хотели ударить не по Ананьевым, а по кому-то из их партнеров. Вполне вероятно, что это были те клиенты «Промсвязьбанка», названия и фамилии и которых фигурируют в пропавших кредитных досье. Если учесть «оборонное» прошлое Алексея Ананьева, легко представить, что «секретными» клиентами ПСБ были компании, связанные с представителями так называемого «клана силовиков» в широкой трактовке этого понятия. А еще говорят, что Алексей и Дмитрий Ананьевы близки к одному из членов Совбеза. Если так, то и сейчас на райских островах команде православных банкиров стоит быть крайней аккуратной с обеспечением своих обязательств перед старшими товарищам.

Предписание ЦБ об увеличении резервов было выдано «Промсвязьбанку» 14 декабря 2017 года, то есть накануне оглашения приговора Алексею Улюкаеву – бывшему министру экономического развития и видному представителю противостоящего «силовикам» «либерального» клана. Кому-то покажется нелепой попытка связать эти два события. Но еще совсем недавно бредовой могла показаться история, в которой министр лично приезжает в офис госкорпорации для получения взятки. Кстати, это обстоятельство защитники Улюкаева в общественном мнении использовали, чтобы указать на якобы заказной характер уголовного дела против экс-министра.

По слухам, за деньгами ждали не Улюкаева, а фигуру поменьше. Посадив «пешку», «силовики» хотели послать сигнал «либералам» в экономическом блоке правительства. Руководителям крупных госкомпаний к тому моменту надоели ни на чем не основанные прогнозы и постоянные поиски «дна» экономики. Но за деньгами в офис «Роснефти» приехал лично Алексей Улюкаев, а потому дело стало более резонансным, чем предполагали его инициаторы.

В истории современной России это была первая «посадка» действующего министра. Легко предположить, что бывшие коллеги Улюкаева с Центробанка не могли оставить это без реакции, результат – атака на «Промсвязьбанк».

Повторим, это всего лишь версия. Может быть, кто-то подскажет нам более разумное объяснение событиям, которые происходили вокруг «Промсвязьбанка» и его собственников за последние три месяца?

В пользу того, что Алексей и Дмитрий Ананьевы аффилированны с «силовиками» говорят несколько фактов. Во-первых, в декабре 2017 года, несмотря на вполне реальную угрозу уголовного преследования, братья смогли беспрепятственно выехать за границу. Во-вторых, на стороне ПСБ активно выступила оборонка. После санации он должен превратиться в специализированный оборонный банк, который станет обслуживать ОПК и будет защищен от западных санкций. Руководить обновленным кредитным учреждением, как известно, будет Петр Фрадков – сын бывшего директора Службы внешней разведки РФ Михаила Фрадкова.

Если все так, как мы предполагаем, то стоит ожидать нового витка подковерной борьбы между «силовиками» и «либералами», которая усилится накануне обновления состава правительства. А еще возникает вопрос: рассчитались ли бывшие собственники ПСБ со своими клиентами?

В следующий раз мы попробуем разобраться в том, чьи секреты хранят Алексей и Дмитрий Ананьевы, и кто может потребовать от них возврата денег.