Почём груднички?
Екатеринбург тогда возмущённо жужжал, как улей. «Они что, совсем офонарели?? Совесть-то есть?!!» – бесновались в соцсетях. Информация, опубликованная в местных СМИ, а потом и в федеральных, действительно была шокирующей: по заявлению ряда приёмных родителей, начальница опеки Орджоникидзевского района Наталья Болотова и юрисконсульт отделения №1 ГКУЗС «Специализированный дом ребёнка» Елена Колясникова предлагали им нечто вроде прейскуранта на детей из дома малютки. Хотите без очереди получить малыша? А без вредных наследственных заболеваний? А до 8 месяцев? (Ребёнок только с этого возраста начинает различать лица людей – Ред.) А без «капли кавказской крови»? И уж совсем нереальное – забрать прямо в день обращения? 80 тысяч рублей, сто, сто тридцать…После того как делом занялся СК по Свердловской области, Елена Колясникова заявила на голубом глазу: родители, дескать, просто недовольны работой органов опеки и поэтому решили накляузничать. Мол, они сами предлагали деньги, а когда она, Елена Геннадьевна, давала от ворот поворот, начинали возмущаться: как же так, везде в России детей в детдомах и роддомах продают, а тут принципиальные какие нашлись!
Многих тогда резанула эта откровенность про «везде». Как-то не укладывалось в голове. Опека вроде бы должна защищать детей, а не торговать ими. Ладно, в одном городе, да пусть даже регионе есть что-то подобное, из ряда вон выходящее, но зачем же всех очернять? Сотрудники опеки за 20 тысяч рэ по неблагополучным семьям ходят, смотрят, как детки живут-питаются, того и гляди, какой-нибудь папаша в запое или после дозы с топором накинется.
– И накидываются, и обматерить могут, – соглашались в разговоре со мной эксперты, занимающиеся проблемами опеки и попечительства. – Но ведь это везде произойти может, и со всяким может случиться. Вопрос в другом: почему опека вдруг стала «силовым» органом, который «карает». И откуда такие деньги закрутились в этом тихом и безмятежном на первый взгляд мирке с вечно бедствующими многодетными семьями и детьми-сиротами, играющими в углу облезлыми игрушками. Сами же говорили: ходят по семьям за 20 тысяч – и?..
Кукольный театр
Маленький ребёнок захлёбывается слезами, хватается за платье мамы, которая истошно кричит: «Не отдам!!!» Рядом суровые лица полицейских и каменные – сотрудников органов опеки. Сколько таких роликов в сети? Десятки, сотни... В посёлке Тюльпанный (Оренбургская обл.) опека забрала четверых детей из-за отсутствия ремонта в квартире; в городе Коряжма (Архангельская обл.) изъяли полуторогодовалых сестёр-близняшек у родной бабушки и отдали их в приёмную семью в Адыгее; в посёлке Козулька (Красноярский край) забрали семерых малолетних детей из семьи из-за шлепка по попе. Владимирская область, Владивосток, Тула, Хакасия, Астрахань... Комментаторы в шоке: «Изверги! Ужас! Это в наши-то дни??» Поют осанну отцу-одиночке из Рубцовска (Алтайский край) Алымбеку Нарынбаеву, который из квартиры просто вытолкал взашей полицейских и сотрудников опеки, пришедших забирать у него детей.Сотруднику опеки абсолютно ничего не грозит, даже если он ошибётся раз, другой, третий. Будут сломаны жизни детей, потому что детдом – ужасное место, концлагерь (я знаю, я сам детдомовец), разрушены жизни родителей. Но вот так все устроено: слово опеки – закон, решения её сотрудников не обсуждаются. Показалось что-то им – тут же составляется акт об «отобрании ребёнка», который автоматически подписывается главой местного муниципалитета, в трёхдневный срок ставится в известность прокурор, а в семидневный дело передаётся в суд на лишение родительских прав. Колесо завертелось, и обратного хода, что самое ужасное, нет. Вернуть детей уже не получится. - Александр Гезалов, эксперт по вопросам опеки, директор «Наставнического Гезалов-Центра».
Именно так. И об этом вам скажет любой специалист, мало-мальски знакомый с повседневными буднями российской опеки. В раковине грязная посуда, квартира давно не ремонтировалась, игрушек мало, а уж не забитый продуктами холодильник вообще стал притчей во языцех для большинства родителей, к которым может нагрянуть опека. Потому что вдруг сотрудник опеки встал не с той ноги и ему показалось, что в квартире слишком «серо». Или чересчур «голо». Или запах «не тот». Или обои «не те». Всё, абсолютно всё зависит от его оценки – на глазок. В те 10 или 20 минут, что он находится в квартире, он решает судьбу семьи.
– Только 6 процентов детей изымаются из семей в соответствии с Семейным кодексом РФ. Остальные (это 42 тысячи ребятишек) разлучаются с родителями при отсутствии каких-либо однозначных на то оснований, – приводила пугающие цифры сенатор Елена Мизулина, комментируя сложившуюся в органах опеки безрадостную ситуацию.Ей вторила бывший уполномоченный при президенте РФ по правам ребёнка Анна Кузнецова:– В последнее время на 23 процента выросло число обращений с жалобами на работу этих структур… Прокурорские проверки и работа следственных органов дают основания полагать наличие системных сбоев в работе опеки.– Все останется, как было, опека слишком многих кормит, – комментирует громкие заявления один из бывших её работников Сергей В. – Весь низовой уровень муниципалитетов ест с её руки. И поверьте – сытно ест.
Вопрос техники
А колесо может быть квадратным? Более глупого вопроса, кажется, и не придумать. Тогда спросим иначе: а можно объявить ребёнка бездомным и беспризорным, когда он живёт дома с родителями?Статистика неумолима: в 90 процентах случаев детей из семей в России забирают именно из-за их беспризорности и безнадзорности. Возиться с 77-й статьёй – это долго и муторно для сотрудников опеки. Собирать документы для суда, обивать пороги инстанций, что-то доказывать. Гораздо проще – и выгодней! – пригласить в квартиру сотрудников полиции. Попросить составить протокол о «безнадзорности и беспризорности ребёнка». И неважно, что рядом стоят очумелые родители, не понимающие, что вообще происходит. Протокол составлен, сына или дочку увозят в детдом. Через несколько дней их можно привезти обратно – вроде как «ситуация разъяснилась», «с безнадзорностью разобрались», «родители отыскались». Это, если те самые «пропащие» родители додумаются хорошенько отблагодарить сотрудников опеки. Ну, а если бог не дал ума для такого поворота дела, то оно может принять иной оборот. Как только ребёнок поступает в детдом, информация о нём сразу заносится в Федеральный банк данных о детях-сиротах. И становится доступной для многих приёмных родителей. В том числе и для тех, кто способен материально скрасить жизнь знакомым сотрудникам опеки. Вопрос лишь в том, как, каким образом лишить родительских прав отца и мать ребёнка, который приглянулся другим людям. Но это, как говорил герой одной из культовых комедий, – вопрос техники.
Не прячьте ваши денежки…
6 утра. Внезапный звонок в дверь. На пороге – незнакомая женщина. «Я – мать вашего приёмного сына, – объявляет она. – Только что вышла из колонии. Хочу забрать своего ребёнка. Минут десять покурю на лестнице, успеете его собрать?».Так выглядит одна из схем разводки приёмных родителей, ставшая в последнее время настоящим бичом для них. Выбор у родителей небогат: или заплатить озвученную матерью сумму – обычно порядка 300–500 тысяч рублей с надеждой, что та пропадёт в неизвестном направлении, – или отдать ребёнка, к которому уже привыкли, стали считать своим.
– Мамки работают в связке с сотрудниками опеки, те дают адреса приёмных семей, информацию о достатке, вообще о жизни семьи, – рассказывает Сергей В., бывший сотрудник опеки (фамилию попросил не называть). – Схема эта пошла с западных областных центров, где я в своё время работал. Сейчас по ней «трудятся» и на Урале, и в Нижнем Поволжье, да везде.
Особо лакомый кусок для некоторых «специалистов по охране детства» – так официально называются сотрудники опеки – личные банковские счета несовершеннолетних сирот. Государство по закону перечисляет на них каждый месяц определённые суммы, социальные выплаты. Если ребёнок – инвалид, к 4 годам на этом счету у него лежит уже порядка полумиллиона рублей. К третьему классу – миллион.
Такие деньги – и зазря пропадают, недоумевают некоторые «охранники» детства. В результате не так давно СК по Иркутской области возбудил уголовное дело в отношении специалиста отдела опеки по городу Усолье-Сибирское. Она подозревается в совершении более 35 эпизодов преступлений, предусмотренных ч. 3 и ч. 4 ст. 159 УК РФ (мошенничество в особо крупном размере). Долгое время опекунша изготовляла и представляла в банк поддельные документы, разрешающие снятие денег со счетов несовершеннолетних сирот. Общая сумма похищенного – 25 миллионов рублей.
Во Владимире был задержан главный специалист отдела опеки управления образования горадминистрации. Он обналичивал принадлежащие детям-сиротам деньги в одном из банков. Крошечную часть снятых денег отдавал сиротам, остальные оставлял себе. Таким образом «охранник» обокрал семерых детей-сирот.
– А есть ещё «вторые» очереди, «звонок другу», – поясняет Сергей. – Это когда мать отказывается от ребёнка в роддоме. Врачи сразу звонят сотрудникам опеки, а те несут весточку своим клиентам, у которых детей нет, а очень хочется. Дальше – «вторая» очередь. Бездетные быстро подают заявку. Хотя обычно надо сначала пройти медкомиссию, получить справку об отсутствии судимости, закончить школу приёмных родителей, лично подать заявление в органы опеки по месту жительства. В «первой» очереди можно простоять и год, и два. Причём в каждом городе своя очередь, иногородних не любят. А тут 500 тысяч рублей – и ты уже завтра идёшь знакомиться с будущим сыном или дочкой.
Временные дети
Здоровый ребёнок приносит мало денег. Поэтому лучше его сделать инвалидом. И не в переносном смысле, а в буквальном. По такой циничной схеме работают, по словам приёмных родителей, некоторые интернаты.Валерия Аляпина, мама 9 детей, 4 из которых приёмные, рассказывает дикую историю удочерения Карины. Валерия приехала за ней из Подмосковья в Екатеринбург, в дом ребёнка во Вьюхино. В этом доме содержатся дети, от которых родители отказались сразу после рождения. Дети все – инвалиды. Однако взять их в семью практически ни у кого из приёмных родителей на тот момент не получалось. Администрация всеми силами отговаривала мам и пап от «тяжких» последствий. Мол, дети на ладан дышат, у них ужасные заболевания, страшные осложнения.
– Карину до меня хотели взять около 90 семей, и всем отказали, – рассказала Валерия изданию The Insider (признан в РФ иноагентом. – Прим. авт.) – Меня стращали, что я с ней намучаюсь, говорили, что у неё порок сердца и что она вообще чуть ли не сексуально озабочена. Это в четыре-то годика!
Когда Валерия всё-таки правдами и неправдами забрала Карину, выяснилось, что операцию на сердце дочке действительно делали. Но как сказали врачи из НМИЦ им. А. Н. Бакулева, куда мама привезла Карину: руки отсечь бы тем, кто оперировал! Грудную клетку девочке буквально разворотили, разрезали пополам, причём очень грубо, торопливо. Валерия, по её словам, уже тогда заподозрила неладное: порок сердца – он вообще был у Карины изначально? Или вся «операция» была лишь поводом для того, чтобы девочке оформили долгожданную инвалидность?
Ежегодно государство выделяет на содержание одного ребёнка с ОВЗ (ограниченными возможностями здоровья) 3 миллиона 732 тысячи рублей. Другими словами, 311 тысяч в месяц. На обычного, без ОВЗ, – 80 тысяч рублей в месяц.– Если детей мало – значит, и ставок мало в детдоме, и премий, и всевозможных надбавок. А ведь многие воспитатели уже в возрасте, куда они пойдут? – поясняет Валерий Басай, руководитель известного на Урале добровольческого движения «Дорогами добра» и организатор первой в России школы для приёмных родителей.
Наказать или подсказать?
Ребёнка зачать – не поле перейти. Мем, набирающий сейчас популярность в соцсетях, как нельзя лучше показывает: а детей-то кто будет делать?– Если из-за грязной посуды в раковине и бедной обстановки в квартире сотрудники опеки будут продолжать изымать их из семей – рожать много желающих наберётся? – усмехается директор «Наставнического Гезалов-Центра» Александр Гезалов. – По данным Росстата, к декабрю 2021 года за чертой бедности в нашей стране жили около 16 миллионов человек. По сути, все они – будущие «клиенты» опеки. К ним прибавьте ещё молодые семьи, у которых тоже частенько холодильник бывает пуст и кровати в квартире явно не итальянского производства. В сфере опеки нашим государственным органам давно пора перейти с детоориентированного подхода на семейноориентированный. Помогать и защищать надо не ребёнка, а семью в целом! Нужно найти инструменты, которые позволяют выявлять кризисные семьи и эффективно работать с ними ДО возникновения патовых ситуаций. Семья – вот что главное. Опека, по сути, вообще не нужна. Вместо неё должны быть органы по защите и помощи семье.
Большинство экспертов согласны с подобным радикальным подходом: эксперимент с опекой явно затянулся. Как говорится, от осинки не родятся апельсинки. Меня поразила фраза известного девиантолога Гелены Ивановой, когда мы беседовали о травмах детей, жестоко забираемых из семьи: «Даже алкоголичка может быть хорошей матерью, любая проститутка, воровка. Если только ей удаётся комбинировать своё плохое поведение с исполнением родительских обязанностей».
И детский горшок, пахнущий мочой, та алкоголичка все равно вымоет. Будьте уверены. Пусть своими слезами, но – дочиста.