17 по 19 сентября в России прошли выборы в Государственную думу и региональные парламенты. Впервые голосование длилось три дня, а в семи субъектах можно было проголосовать онлайн.
Глава Центральной избирательной комиссии Элла Памфилова доложилаВладимиру Путину, что «уровень прозрачности, который мы обеспечили, позволил осуществлять многоступенчатый тотальный контроль за тем, как проходят выборы», заявила, что никакого вмешательства в онлайн-голосование не было, и пообещала, что география электронного голосования будет расширяться к следующим выборам. Однако согласно отчету «Голоса», выборы 2021 года не соответствуют ни российским, ни международным стандартам волеизъявления граждан.
Результаты электронного голосования в Москве серьезно изменили распределение голосов. В восьми из 15 одномандатных округов по голосам на участках побеждали кандидаты, поддержанные «Умным голосованием» Алексея Навального. Но когда появились результаты онлайн-голосования, вперед во всех округах вышли «единороссы».
В итоге «Единая Россия» получила 324 места из 450 в Госдуме — это конституционное большинство, которое позволяет «единороссам» принимать законы без оглядки на мнения других партий.
«Важные истории» проанализировали данные об онлайн-выборах в Москве и объясняют, почему результаты дистанционного голосования могли быть сфальсифицированы.
«Слишком стремительные изменения»
Данные показывают, как распределились голоса между партиями и кандидатами по одномандатным округам каждый час или каждую минуту. Если посмотреть на распределение голосов в течение трех дней, заметно, как в последний день выборов доля голосов за «Единую Россию» резко возрастает.
Это произошло абсолютно одинаково на всех избирательных округах.
Такой рост нельзя объяснить техническими причинами, уверен независимый аналитик Борис Овчинников. «Технические причины не могут влиять на соотношение голосов между кандидатами. Также я убежден, что этот рост нельзя объяснить особенностью поведения избирателей. Там слишком резкие, стремительные изменения. Это явные следы фальсификаций. Есть предположение, что просто на каждый реальный голос за кандидатов власти добавлялся еще один виртуальный голос».
По мнению сопредседателя движения в защиту прав избирателей «Голос»* Григория Мельконьянца, пики на графике отражают масштаб мобилизации избирателей для разных партий, например, пик за КПРФ в последние часы голосования укладывается в оппозиционную стратегию голосовать в последние часы. «Как показывает российский опыт, исключать фальсификации на выборах никогда нельзя. При этом данный рост голосов нельзя однозначно воспринимать как фальсификацию, это объяснимо и административной мобилизацией, например давлением на избирателей со стороны работодателей, которое мы наблюдаем и в отношении классического голосования. Основные пики голосования были следствием пуш-, СМС- и email-рассылок, проводившихся по избирателям 18 сентября около 18:00–19:00, 19 сентября около 10:00–11:00 и около 17:00–18:00», — рассказал Мельконьянц.
Рост голосов за провластных кандидатов заметен и в голосовании по одномандатным округам. В Кунцевском округе в пятницу резко выросла доля голосов за кандидата от Единой «России Евгения» Попова.
А в Ленинградском одномандатном округе выросла доля голосов за Галину Хованскую из «Единой России», главным соперником которой была кандидат «Умного голосования» Анастасия Брюханова.
Комбайн
Данные по голосованию показывают число принятых бюллетеней за каждого кандидата по одномандатным округам и за каждую партию (в этом наборе данных учтены все транзакции: если избиратель переголосовал, будут видны все варианты голосования.— Прим. ред.). На графике, который показывает общее число голосовавших в каждую минуту, четко видны пики активности: в некоторые минуты голосовало в несколько раз больше избирателей, чем в предыдущие.
Раз в несколько часов количество поданных бюллетеней резко возрастало
По словам аналитика данных и специалиста по блокчейну Кирилла Пименова, выбросы могут быть связаны с особой технологией записи голосов, которую Департамент информационных технологий (ДИТ) мэрии Москвы разработал для анонимизации избирателей. Эта технология — ее назвали «комбайном» — записывает голоса не поштучно, а порциями, чтобы по данным входа на портал для голосования нельзя было установить, как голосовал конкретный избиратель. При этом как именно происходит запись голосов, неизвестно. В открытом доступе нет документации по электронному голосованию.
«Вообще вся система электронного голосования практически никак не прописана ни в каких нормативных актах. По сути, есть только Постановление ЦИК об эксперименте, в котором сказано, что мэрии Москвы поручено провести электронные выборы, должно использоваться шифрование, блокчейн и осуществлена возможность отложенно проголосовать. Технической документации по коду тоже нет, есть только какие-то видеозаписи заседания какой-то рабочей группы, которая даже не при Избиркоме, а прямо при ДИТе», — рассказал Пименов.
При этом в моменты пиков росло количество проголосовавших за все партии. А значит, нельзя говорить о вбросах. Но отсутствие документации и понятного алгоритма вызывает вопросы к прозрачности выборов.
Пики по количеству поданных бюллетеней у разных партий совпадают
«В публичных системах недостаточно данных для подведения итогов»
В базе данных с сайта Дистанционного электронного голосования (ДЭГ) observer.mos.ru записаны все действия, которые совершались в системе онлайн-выборов. В ней есть 11 типов транзакций, среди которых «создание голосования», «регистрация избирателей», «выдача бюллетеня», «прием бюллетеня», «завершение голосования», «завершение голосования с результатом».
Как пишет программист Петр Жижин в своем разборе результатов ДЭГ, в данных по одномандатным округам на выборах в Госдуму вообще отсутствуют транзакции с типом «завершение голосования» и «завершение голосования с результатом». То есть несмотря на то, что члены избирательных комиссий получили и подписали протоколы с результатами онлайн-голосования на следующее утро после завершения выборов, технически голоса до сих пор не подсчитаны публично.
«Подсчёт голосов из-за системы переголосований проводился в каких-то других системах, не подконтрольных наблюдению, на основании данных из „приватного“ блокчейна. В публичных системах недостаточно данных для подведения итогов», — пишет Петр Жижин.
Более того, 34 % голосов не были расшифрованы публично, хотя ЦИК отчиталась об обработке 100 % бюллетеней, обнаружил программист Петр Жижин. По его словам, в базе данных находится более двух миллионов транзакций с типом «прием бюллетеня» и только 1,3 миллиона транзакций с типом «расшифровка бюллетеня». Программист сам расшифровал оставшиеся 34 % бюллетеней, по ним кандидаты «Умного голосования» тоже не побеждают. Но остается не ясно, почему эти голоса не были расшифрованы публично.
Программист также обращает внимание и на другие странности, которые делают систему ДЭГ непрозрачной. По публичным данным невозможно отследить, какой голос был переголосованием, а какой — единственным для избирателя. Из-за этого подсчитать результаты невозможно. Масштаб переголосований был серьезным: количество бюллетеней, принятых системой электронного голосования, всегда оказывалось больше, чем она выдала. Возможность переголосовать позиционировалась как защита от давления на избирателей. Но если это действительно так, доля голосов за оппозиционных кандидатов должна была вырасти. А на практике от учёта переголосовавших рос процент голосов за административного кандидата.
Данное сообщение (материал) создано и (или) распространено иностранным средством массовой информации, выполняющим функции иностранного агента, и (или) российским юридическим лицом, выполняющим функции иностранного агента.
Раз в несколько часов количество поданных бюллетеней резко возрастало
Пики по количеству поданных бюллетеней у разных партий совпадают