Медиа-ресурсы захлестнул вал публикаций, посвящённых борьбе с
коррупцией и хищениями бюджетных средств (распилами, откатами, заносами). Они выявляются практически во всех отраслях
экономики и осуществляются по разным, постоянно совершенствующимся, криминальным схемам. Но, как выясняется, имеют место различные способы перекладывания государственных денег в частные карманы как бы «законным» путём.
Дело Валерия Глушинского
В октябре 2018 года в «Центральном научно-исследовательском институте «Циклон», входящем в холдинг «Росэлектроника» (который, в свою очередь, входит, в возглавляемую
Сергеем Чемезовым госкорпорацию «Ростех»), случилось ЧП. Исполняющий обязанности генерального директора
Валерий Глушинский был арестован по санкции Мещанского суда Москвы. Сотрудники
ФСБ инкриминировали ему мошенничество и превышение полномочий при выполнении госконтракта.
Обвинение о несостоявшемся проекте по производству матриц для отечественных тепловизоров, по всей видимости, связано с тем, что средства, выделенные на гособоронзаказ, достались офшорной фирме и «утекли» за рубеж. Партнёром «Циклона» стала компания «Фотоэлектронные приборы». Половина её досталась «Циклону», который внёс в уставной капитал организации право пользования своим имуществом на сумму почти 400 млн. рублей, а другую половину получила зарегистрированная в офшорной зоне на Кипре компания Rayfast Investments. Гендиректором «
Фотоэлектронных приборов», вывод денег через которые в оффшор «Rayfast Investments»,
по данным СМИ, осуществлял Глушинский, видимо, был сын
Виктора Тарасова, бывшего руководителя «Циклона»,
Александр Тарасов. К фигуре его отца ещё вернёмся.
Когда в мае 2020 года уголовное дело поступило в Таганский суд Москвы, Фемида
отказалась рассматривать его по существу и вернула прокурору «для устранения нарушений». В этом же сообщении ТАСС отмечалось, что Валерий Глушинский обвиняется по двум эпизодам ст. 159 ч. 4 УК РФ (мошенничество в особо крупном размере), а также по ст. 201 УК РФ (злоупотребление полномочиями). На сайте Таганского суда видно, что за Глушинским тянутся не два, а
три эпизода ст. 159 ч. 4 УК РФ.
Неужели следствию, наконец-то, стала известна информация о махинациях Валерия Глушинского, Виктора Тарасова и
Евгения Ройтмана с компанией под названием ТОПЭ («Технологии органической и печатной электроники»)? Пока об этом неизвестно. Но, если предположить, что это так, то стоит вспомнить о том, кто придумывает на раз-два грандиозные финансовые авантюры, откровенно попахивающие жульничеством и надувательством. И если ранее «жертвами» этих афер становились, в основном, бизнесмены и прочие добропорядочные граждане, то сейчас объектом покушения стала, по сути, госкомпания и средства федерального бюджета, выделяемые для выполнения гособоронзаказа.
Бумажки на 8 миллионов долларов
В июле 2010 года ЦНИИ «Циклон» создал дочернее предприятие ООО
«Технологии органической и печатной электроники» (ТОПЭ). А в 2014 году вторым учредителем ТОПЭ с долей 49.5% стало
ООО «Машинтер», принадлежащее скандально известному гражданину одного из ближневосточных государств (паспортные данные у нас имеются) Евгению Ройтману. Уставный капитал этого совместного предприятия составил 581,5 млн. руб., а производить оно обещало микродисплеи для армии, под чем подразумевался, весьма вероятно, гособоронзаказ.
Ройтман начал PR-компанию своей персоны в привязке к «Ростеху» и в СМИ появились
сообщения, что он «инвестировал» в ТОПЭ около 8 млн. долларов. Одновременно директором ТОПЭ стал бывший с декабря 2015 по май 2016 года исполняющий обязанности генерального директора «Циклона» Валерий Глушинский. Тот самый Глушинский, арестованный по обвинению в мошенничестве и превышении полномочий при выполнении госконтракта, о котором мы писали в начале нашего повествования.
В июне 2017 года «Машинтер» вышел из состава учредителей ТОПЭ, а 9 октября 2019 года подал иск в Арбитражный суд Москвы о взыскании с ТОПЭ «действительной» стоимости доли участника общества в сумме 284 362 155 руб.
Всё вроде бы по закону, только «Машинтер» и его хозяин Евгений Ройтман никаких 8 млн. баксов в уставной капитал ТОПЭ не вносили, а их 49,5% были внесены в виде некого пакета документов, составляющих «интеллектуальную собственность». В общем, тема, хорошо знакомая нашим читателям по различным «схематозам»…
В списке патентов,
принадлежащих компании «Машинтер», а также
самому Евгению Ройтману, нет ничего, хотя бы отдалённо напоминающего сферу производства микродисплеев. Тем более, нет того, что могло бы реально тянуть на многомиллионную долларовую оценку «интеллектуальной собственности».
То есть, по результатам нашего журналистского
расследования обнаруживается следующее. Предприятие, акции которого полностью принадлежат государству, создало с частной фирмой совместное ООО, уставный капитал которого сформирован по-хитрому. Доля госструктуры вносится деньгами, а доля непонятной частной лавочки - в виде т.н. «интеллектуальной собственности», то бишь, некой стопки бумаг или какого-то количества мегабайт, в которых она расписана. Никаких требований к этой самой «интелсобственности», кроме того, что она подлежит т.н. «независимой» оценке, формально не предусмотрено. Никакие патенты, опытные образцы, ноу-хау и тому подобное совершенно не требуются. «Оценивались» лишь некие бумаги и/или мегабайты. Зато цена всего этого «чуда» оформлена вполне реальной долей в совместном с государством предприятии. Одновременно на всю страну
пиар-компания вещала в дорогостоящих СМИ о «заманчивых перспективах», «прорывном проекте», без которого обороноспособность РФ ну прямо-таки загнётся.
Созданная ООО-шка получила помещения, оборудование, сотрудников, бюджетное финансирование благодаря своему «Циклону». Но вот незадача, почему-то анонсированный продукт никак не создавался, несмотря на все тепличные условия. Скорее всего, ройтмановский «Машинтер» предвидел невозможность получения новых государственных траншей на «чудесный» совместный прожект, поэтому поспешил выйти из состава учредителей, чтобы в придачу отсудить в виде живых денег свою долю «интеллектуальной собственности». Выходит, что частные «интеллектуальные» права, которые, вероятно, на поверку ничего не стоят, могут трансформироваться во вполне реальные и осязаемые дензнаки, которые достанутся Евгению Ройтману «именем РФ». Ловкость манипуляций – и никакого мошенничества?
Многострадальная экспертиза
Судебные разбирательства по делу номер А40-264587/19-138-2227 продолжались долго.
В августе 2020 года Арбитражный суд Москвы назначил экспертизу, поставив перед экспертами Юридического центра «Правовая экспертиза» следующий вопрос: «
Какова действительная стоимость доли в уставном капитале ООО «ТОПЭ» в размере 49.5 % уставного капитала по состоянию на 31.12.2018 года».
В сентябре определением Арбитражного суда произведена замена эксперта
Татьяны Осташовой на эксперта
Максима Глушко.
В ноябре Арбитражный суд заявляет, что «
К началу судебного заседания в суд не поступило экспертное заключение, в связи с чем, судом усматриваются основания для отложения судебного разбирательства». В этом же документе прямо таки грозно указано: «
Обязать эксперта представить экспертное заключение либо заключение о невозможности проведения судебной экспертизы в Арбитражный суд города Москвы не позднее 20 ноября 2020 года. В случае непредоставления экспертом экспертного заключения либо заключения о невозможности проведения судебной экспертизы до 20 ноября 2020 г., в судебном заседании будет рассмотрен вопрос о наложении штрафа в отношении экспертной организации».
Объяснить это можно, на наш взгляд, только тем, что на «Правовую экспертизу» осуществляется нешуточное давление со стороны «заинтересованных лиц».
И вот недавно, 6 апреля 2021 года, судья столичного арбитража
Екатерина Иванова вынесла, наконец, решение взыскать с ООО «ТОПЭ» «действительную» стоимость доли в размере 284.36 млн. руб. и проценты за пользование чужими денежными средствами в размере 10.37 млн. руб.
Правда, господину Ройтману от этого вожделенного пирога вряд ли что-то обломится. Ведь вскоре после решения судьи Ивановой, 15 апреля 2021 года, ООО «ТОПЭ» по иску ИФНС № 18 Москвы признано банкротом и в отношении него введена процедура внешнего наблюдения.
Тем не менее, настойчивая попытка вывода средств госбюджета, в том числе гособоронзаказа, осуществляемая Евгением Ройтманом и его «партнёрами», вероятно, требует срочного вмешательства ведомства
Александра Бортникова. Изначально, на стадии создания ТОПЭ, был преступный сговор о выводе бюджетных средств? Ответа на этот вопрос нет лишь до того момента, когда находящийся под следствием Валерий Глушинский не даст соответствующие показания.
Кстати, изначально, с момента создания ТОПЭ, его
генеральным директором был Виктор Тарасов, в своё время бывший руководителем «Циклона», сын которого был генеральным директором компании «
Фотоэлектронные приборы», вывод средств через которую в оффшор «Rayfast Investments»,
по данным СМИ, следствие ставит в вину Валерию Глушинскому.
Представитель «Ростеха» Тарасов, похоже, заключая сделку с «Машинтером» Евгения Ройтмана, либо не придал значения, либо закрыл глаза (естественно бескорыстно и из самых лучших побуждений, ха-ха) на то, что же за дорогущая «интеллектуальная собственность» вносится в уставной капитал ТОПЭ, и кто и по каким параметрам её оценивал.
Ждём отлёта на «запасной аэродром»?
По какой причине к субъектам, наподобие Евгения Ройтмана, правоохранительная система не проявляет никакого интереса, остаётся только догадываться. Имея на руках паспорт гражданина страны, которая, по определению, никого России не выдаёт, он в любой момент, невзирая на пандемию, имеет возможность оказаться на берегу Средиземного или Мёртвого моря. Но не пора ли ему стать соседом Валерия Глушинского?
Вполне вероятно, что правоохранители не хотят связываться с «сильными мира сего», фамилиями которых он прикрывается. Недаром
рядом СМИ отмечается, что Евгению Ройтману приписывают знакомство с
Ротенбергами,
Чемезовым,
Фридманом,
Бажаевым. В этот же ряд можно поставить и премьер-министра
Михаила Мишустина, случайный кадр рядом с которым,
на одном из мероприятий МГТУ «Станкин», вырезанный из общей групповой фотографии, так любит, по свидетельству близких ему людей, демонстрировать Ройтман.
Возможно, при попадании каких-либо материалов, однозначно указывающих на наличие в действиях Ройтмана состава преступления, к тому или иному правоохранительному начальнику, они тут же оказываются «под сукном» по принципу «абы чего не вышло». Перестраховка логична. Являются блефом или нет все его мифические связи, ещё бабушка на двое сказала, а, если это хоть чуточку на самом деле так, то можно карьерой поплатиться или, как минимум, головняков нажить. Ведь не зря же ему на откуп отдаются миллиардные проекты в Крыму. А тем, кто даёт ему деньги, наверное, недосуг полюбопытствовать, что сейчас происходит с этими проектами.
